Кто такой трансгендер? Объясняем простыми словами. Трансгендерная женщина кто это.

В этом движении много красивых и знаменитых людей. Поэтому не стоит думать, что они выглядят как-то жутко и уродливо.

Пол, идентичность и перформанс: теории и политики трансгендерности

31 марта — Международный день распространения информации о трансгендерах. Он был запущен в 2009 году, чтобы привлечь внимание к проблемам трансгендеров, а также к их культуре, истории и текущей политической борьбе. Социолог Квирр и автор теленовеллы «Смерть и мебель» Даниил Жайворонок рассказывает о различных пониманиях транссексуализма, современных транс-теориях и транс-активизме.

В данном тексте в качестве грамматического маркера пола используется gendergap (подчеркнуто). Это делается не только для того, чтобы включить мужскую и женскую идентичности, но и для обозначения идентичностей, которые находятся между или вне этой дихотомии.

Не существует одного типа трансгендерного человека, так же как и одного типа цисгендерного человека (не трансгендерного). Все люди разные, это не имеет никакого отношения к гендерной идентичности или сексуальной ориентации — мысль настолько же очевидная, насколько и часто забываемая. И когда мы говорим о трансгендерности, мы должны помнить, что речь идет не об абстрактном понятии, а о множестве разных людей с разными ситуациями, опытом и жизненным путем.

Сама категория транссексуалов может включать в себя различные идентичности: Транс женщины, Транс мужчины, Трансгендерные_ женщины, Агендерные лица, небинарные Транс лица, Бигендерные лица и Гендерные лица. Всех их объединяет то, что их нынешняя гендерная идентичность отличается от той, которая была присвоена им при рождении. Однако важно помнить, что термин «трансгендер» все еще не является универсальной категорией для тех, кто не идентифицирует себя с присвоенным полом, и не все это делают. Например, антрополог Дон Кулик описал сообщества бразильских трансвеститов, которые не идентифицируют себя как трансгендеров или транссексуалов. Они также не идентифицируют себя как мужчины, несмотря на свой пол, и не идентифицируют себя как женщины, несмотря на то, что носят мини-юбки и высокие каблуки, принимают гормоны и делают феминизирующие пластические операции. Они называют себя viados или bicha, что близко к значению английского queer.

Читайте также

Люди, которые прошли переходный период, т.е. изменили свою гендерную идентичность, могут также называть себя трансгендерными_людьми и определять себя как мужчин и женщин без префикса. Небинарные трансгендеры переходят не от одного пола к другому, а от противопоставления «мужского» и «женского». Некоторые сочетают в себе оба пола, в то время как идентичность других может быть изменчивой или вообще отсутствовать.

Филолог Рейчел-Энн Уильямс пишет: «Есть много способов понять небинарное. И в итоге мы рассматриваем небинарность как зонтичный термин для всех людей, которые не идентифицируют себя как мужчина или женщина.

Также не существует единого толкования для перехода трансгендера. Его можно определить как «меры, которые помогают трансгендерному человеку приблизиться к комфортному самоощущению, как внутреннему, так и внешнему». Эти меры могут включать изменение пола в официальных документах, гормональную терапию, операцию по феминизации/андрогенизации и пластическую хирургию, а также социальные и культурные практики для обозначения пола (изменение внешности, имени, грамматического рода). И если одни пытаются совершить «полный» переход, то другие могут совершить только социальный или гормональный переход, не испытывая потребности в хирургическом вмешательстве или изменении личности.

Транс-теории

Существует множество теорий и исследований, которые пытаются объяснить происхождение транссексуализма. Исследователь и активистка Яна Кирей-Ситникова выделяет два основных течения: «теория свободного выбора гендерной идентичности» и «группа теорий, которые выводят транссексуализм из факторов, не зависящих от человека». К последней категории относятся медицинские и социальные исследования, которые пытаются объяснить транссексуализм с точки зрения опыта ранней социализации, особенностей функционирования определенных частей мозга и/или воздействия андрогенов во время пренатального развития. Хотя некоторые последние нейробиологические исследования показывают, что существует значительная связь между активностью определенных областей мозга и гендерной идентичностью (как у цис-, так и у транс-людей), природа и происхождение этой связи еще не изучены.

Читайте также

В методологии queer feminist биологический пол и биология в целом больше не понимаются как основа гендерной идентичности. Джудит Батлер цитирует знаменитое высказывание Симоны де Бовуар — «Женщинами не рождаются, ими становятся» — и подчеркивает, что это становление женщины является политическим и культурным, но не биологическим. Женщина» и «мужчина» — это не столько продукты наших тел, гормонов и гениталий, сколько социальные роли, стиль одежды, усвоенные модели поведения, манера говорить, отношения власти и другие социальные условности. Фактически, Батлер утверждает, что гендер не вытекает из биологического пола, а само понятие биологического пола является лишь диалектической конструкцией, функция которой — узаконить гетеронормативность. То, что представляется нам как естественный порядок вещей, на самом деле является сконструированной идеологией, которую мы сами воспроизводим своим поведением.

Женщинами, как и мужчинами, не рождаются, ими становятся через дисциплинарное заучивание правил игры: как одеваться, вести себя и даже чувствовать и думать так, чтобы твое поведение, твой селф-перформанс совпадал с предписанной тебе идентичностью.

По мнению Батлер, такие трансгендеры, как drag queens и drag performers (артисты аутентичного жанра, выдающие себя за представителей «противоположного» пола, часто в гипертрофированном виде), только помогают обнажить механизмы конструирования гендерной идентичности. Они показывают, что пол и гендер не являются физическими вещами, а производятся посредством практических, институциональных и медицинских дискурсов и систем власти. В теории гомосексуализма транссексуализм и дерегулирование становятся метафорой неудачи и сопротивления, выявляя искусственную и ограничительную идеологию гетеронормативности, которая сводит целый ряд гендерных проявлений к жесткой дихотомии женского и мужского пола и стигматизирует нетрадиционные проявления гендера и сексуальности.

Однако концепции Батлер и других теоретиков квира подвергаются критике со стороны некоторых транс-ученых. Джей Проссер, литературовед, изучающий транс-мужчин, например, считает, что теория перформативности не учитывает важные аспекты опыта и взглядов самих транс-людей.

Может быть интересно

Дело в том, что теория queer сводит гендер, даже биологический пол, к социальным практикам, дискурсам и отношениям власти, и игнорирует или придает второстепенное значение роли телесности в конструировании и восприятии своей идентичности (поверхности, на которую нанесены культурные знаки различия).

Краткая политическая история транс-движения

Само понятие транссексуализма было впервые введено в 1965 году Джоном Оливеном, психиатром из Колумбийского университета. Он считал, что это понятие лучше описывает людей, которые меняют свою идентичность, чем понятие транссексуализма. Последний был представлен в Германии в 1930 году Магнусом Хиршфельдом. Благодаря влиянию исследований немецкого врача и сексолога, транссексуализм, понимаемый не как особенность, а как патология, нуждающаяся в коррекции, давно приобрел значение в медицинском и общественном дискурсе.

Транссексуализм с его патологизирующими коннотациями уступил место более нейтральному понятию трансгендерности только в 1990-х, в том числе благодаря усилиям транс-активист_ок.

В настоящее время транссексуализм депатологизируется на уровне самых влиятельных медицинских и психиатрических организаций. В 2013 году Американская психологическая ассоциация исключила термин «расстройство гендерной идентичности» из списка диагнозов и заменила его на «гендерную дисфорию». Это позволило убрать слово «расстройство» с его патологическим оттенком, сохранив при этом сам диагноз как основание для получения транссексуалами права на медицинскую помощь в переходный период. В последней редакции Международной классификации болезней (МКБ-11), опубликованной ВОЗ в 2018 году, блок «расстройства гендерной идентичности» (включавший трансгендеризм) был заменен новым диагнозом — смена пола, который определяется как «характеризующийся сильным и стойким несоответствием между воспринимаемым человеком полом и назначенным ему полом, часто приводящим к желанию «перейти»». Помимо того, что он отвергает определение «расстройство», он также указывает на то, что сама по себе гендерная дифференциация не является основанием для постановки такого диагноза.

Однако депатологизация медико-психиатрического дискурса о транссексуальности, вероятно, была бы невозможна без предшествовавшей ей десятилетней борьбы активистов за права трансгендеров. В США движение трансгендеров сформировалось в середине 1960-х годов.

В 1966 году, за три года до знаменитого Стоунволлского бунта, в Сан-Франциско произошло менее известное, но очень важное событие в истории трансгендерной политики. Драг-квинс и трансвеститы, собравшиеся в кафетерии «24 часа» в Комптоне, восстали против очередного незаконного ареста трансвумен и враждебного отношения полиции и руководства заведения. Другие представители местного ЛГБТК+ сообщества и работники секс-бизнеса присоединились к противостоянию с полицейскими.

Читайте также

Хотя восстание в Комптоне не привело к правовым или институциональным изменениям, оно стало важным моментом в развитии не только трансгендерного активизма, но и активизма ЛГБТК+ в целом. В 2016 году транс-кинорежиссер и исследователь Сьюзан Страйкер сняла документальный фильм Screaming Queens, в котором исследуется восстание в Сан-Франциско и его последствия.

Транссексуалы также активно участвовали в Стоунволлских бунтах и сыграли важную роль в последовавшей за ними волне ЛГБТ-активизма. Транс-активисты решали вопросы жестокости полиции, дискриминации в сфере жилья и трудоустройства. Они требовали права на доступ к медицинским услугам, необходимым для перехода, таким как гормональная терапия и/или хирургия, и протестовали против патологизирующих и стигматизирующих диагнозов, невидимости и исключения транссексуалов и их голосов из общественного дискурса. Транс-организации также активно участвуют в борьбе за права секс-работников.